Связь между теорией и эмпирическиммиром: иная концепция «предсказания»
Те же самые аргументы, которые ниже будут проанализированы подробнее в связи с историей дискуссии о невозможности экономического расчета при социализме, могутбыть использованы для обоснования идеи австрийцев о том,что в экономике теоретически невозможны точные предсказания (т.е. с точным указанием места, времени и имеющие конкретную, эмпирическую природу). Наука не можетничего знать о завтрашних событиях, потому что они зависят главным образом от знаний и информации, которыепредпринимательски еще не порождены, а потому и узнатьих еще невозможно. В экономике возможны в лучшем случаеобщие прогнозы тенденций, которые Хайек называет структурными предсказаниями (pattern predictions). Такие предсказания носят исключительно качественный и теоретическийхарактер и могут относиться, самое большее, к возникновению рассогласованности в общественной жизни вследствиеинституционального принуждения (интервенционизм и социализм) в отношении рынка.
Кроме того, следует помнить, что во внешнем мире нетнепосредственно наблюдаемых, объективных событий.В соответствии с субъективистским подходом австрийскойшколы в экономической науке объекты исследования — этопросто идеи людей о том, что они делают и к чему стремятся.Такие идеи недоступны для непосредственного наблюдения,а могут быть выведены на основе интерпретации исторических событий. Для истолкования социальной действительности, представляющей собой историю, для начала нужноиметь теорию, а еще необходимо ненаучное суждение о значимости (Verstehen, или понимание). Это суждение не является объективным и у разных историков может быть различным, что делает историю подлинным искусством.
Наконец, австрийцы исходят из того, что эмпирическиеявления подвержены постоянным изменениям, вследствиечего в социальных событиях нет ни констант, ни параметров, а только «переменные», так что традиционная цель эконометрики и любой версии позитивистской методологической программы (от самого наивного верификационизма донаиболее изощренного попперовского фальсификационизма) достижима с большим трудом, если вообще достижима.В отличие от неоклассиков, вдохновляемых позитивистскимидеалом, экономисты австрийской школы стремятся развивать свою дисциплину в духе априоризма и дедуктивности.Сюда входит весь арсенал логическо-дедуктивных умозаключений, основанных на самоочевидном знании (аксиомы,подобные самой субъективной концепции человеческой деятельности, основные элементы которых являются плодомлибо интроспекции и личного опыта ученого, либо считаются самоочевидными, потому что их невозможно оспорить,не вступая в противоречие с самим собой) (;, 117—138). Согласно австрийцам, без этого теоретического арсенала ни попытки дать последовательноеи адекватное истолкование массы сложных историческихявлений, образующих социум и на первый взгляд кажущихся бессвязными, ни описание истории прошлого или разработка видов на будущее (миссия предпринимателя) не могутрассчитывать даже на минимальный успех. Отсюда идут тазначимость, которую австрийцы в целом придают исторической науке, и их попытки не допустить ее смешения с экономической теорией и установить корректное соотношениемежду этими дисциплинами (; Мизес 2007).